КОГДА СОЛДАТ КУСАЕТ ГЕНЕРАЛА.

Рассказывает Сергей Викторович Алексеев.

 

Я не знаю, было ли это на самом деле, или это просто легенда, ходившая у нас. Некоторые вещи мне кажутся неправдоподобными, но я расскажу её так, как рассказывали её в 1942-ом году. На одном из участков фронта готовилось наступление. Чтобы вскрыть систему вражеского огня, генерал, командующий этой группой войск, приказал провести разведку боем. Для этого выделить две роты пехоты и несколько танков. Сам генерал занял место на наблюдательном пункте. Выделенные для боя войска получили приказ на выдвижение. Разведка боем – это, как правило, смерть для подавляющего большинства его участников. Во время выдвижения войск генералу доложили, что один из лейтенантов, командир танка, из группы, выделенной для атаки, настойчиво требует встречи с командиром, организующим разведку боем. Генерал решил встретиться с ним. Лейтенант стал просить генерала отменить разведку боем назначенными силами, а послать один его танк. Генерал возразил: «Что ты сможешь один? Тебя сожгут за минуту».

- А чем Вы рискуете? Сожгут меня – пойдут все, кто выделен Вами по плану. А если получится, сколько жизней спасти можем.

Генерал разрешил: «Попробуй».

В условленное время вместо трёх сотен человек в атаку устремилось всего четверо – одна «тридцатьчетвёрка». Никто не верил в успех. И большинство солдат, которые должны были идти в эту разведку боем, только ворчали: «Сейчас он взбаламутит немцев, и нам придётся ещё тяжелее, ещё больше наших погибнет».

Танк на предельной скорости, стреляя на ходу,  рванулся к немецким окопам. Немцы всерьёз огня не открывали. По танку начало бить всего лишь два орудия. Это не раскрывало системы вражеского огня, однако экипаж был прекрасно выучен. Из танка тяжело вести прицельный огонь сходу – трясёт. Однако танк на полном ходу несколькими выстрелами уничтожил обе эти пушки.

По нему стали бить ещё четыре, а танк был уже на немецких окопах. Развернувшись, танк ринулся на расстреливающие его пушки. Пушки были смяты гусеницами танка.

 В бой вступили новые пушки. И снова танк оказался победителем. В промежутках, когда молчали вражеские пушки, танк устремлялся к вражеским окопам, и начинал их утюжить. Довольно быстро вся противотанковая оборона здесь была подавлена, правда, и танк был уже не тот. Попавший под основание башни снаряд, сорвал башню. Теперь это был не танк, теперь это был танковый тягач. Любая граната, брошенная вовнутрь, уничтожит водителя – последнего оставшегося в живых, но танк не выходил из боя. Он утюжил и утюжил немецкие позиции, вызывая на себя огонь немецкой артиллерии с дальних позиций. Система артиллерийского огня была вскрыта полностью.

Раздавив все вражеские окопы на довольно большом пространстве, танк, осыпаемый огромным количеством снарядов с дальних немецких позиций, стал возвращаться. Это невероятно, но он вышел целым, тягач не подбили и не сожгли. Чудо, как мог выжить водитель, ведь сверху он не имел брони, сверху была дыра. Танк благополучно вышел из боя, и ушёл в укрытие. 

Генерал лично отправился туда, куда должен был подъехать танк, чтобы встретить вернувшегося героя. Танк остановился. Из него выбрался механик-водитель, и шатаясь и, тем не менее, пытаясь перейти на строевой шаг, направился к генералу. Он поднёс руку к голове для доклада, но вдруг залаял, встал на четвереньки, бросился к генералу, и укусил его за ногу. Свита генерала быстро скрутила солдата. Он дико хохотал, лаял и пытался кусаться. Солдат сошёл с ума.

Я не знаю, как были награждены четверо героев. Но они спасли жизнь двум – двум с половиной сотням наших солдат.