В  ТАНКОВОМ  ДЕСАНТЕ.

Рассказывает Александр Викторович Алексеев.

 

Едва мы успели занять место на танке, как танки рванулись вперёд. Развёрнутым строем, на большой скорости они двигались вперёд. Однако проехали мы не далеко.

Ударила немецкая пушка, началась стрельба из стрелкового оружия. Танки сбавили ход, давая возможность танковому десанту покинуть броню и, стреляя на ходу, двинулись на пушку. Спрыгивать с танка на довольно большой скорости вместе с пулемётом как-то не сподручно. Оставаться на танке тоже как-то не хотелось. И я спрыгнул налегке, и бежал вместе со всеми совсем без оружия. Отвратительное чувство – идти в атаку с голыми руками. В этот момент что-то ударило мне в ногу. Удар был довольно сильный, меня аж развернуло вокруг своей оси. Я упал. Первая мысль была – ранило. Боли я не чувствовал, но это может быть от шока. Я со страхом посмотрел на ногу. Она была на месте. Я пошевелил ею. Никакой боли. Я поднялся. Никакой боли. С криком «Ура» я бросился догонять остальных. Но бежать почему-то было неудобно. Но в горячке я никак не мог понять, в чём дело.

 С немцами покончили быстро. Это был либо слабенький заслон, либо артиллерийский расчёт, стороной обошедший перекрёсток дорог, за который мы только что дрались. Это была всего лишь одна пушка и меньше десятка немецких солдат во главе с офицером.

Как только с немцами было покончено, я решил разобраться, что произошло у меня с ногой. Я сел на землю, и стащил с себя сапог. Весь протектор сапога был прочерчен ещё одной прямой линией, каблук отсутствовал. Это немецкая пуля прочертила протектор, и сорвала каблук. А так, как в этот момент я стоял на одной ноге, т.е. поза была неустойчивой, она же меня и опрокинула. Надо было срочно менять обувку.

Я сидел возле самой немецкой пушки, которая героически вступила в борьбу с четырьмя десятками наших танков. Немецкий офицер лежал рядом. На нём были прекрасные яловые сапоги. Ни секунды не раздумывая, я снял с него сапоги и примерил. Они были как по мне сшиты. Десант уже рассаживался на броню. Надо было торопиться. Я поспешил к танку, на котором стоял мой пулемёт.

Танки рванулись дальше. Мы проехали ещё около километра. И вдруг совсем рядом затрещал немецкий пулемёт. Пули щёлкнули о броню и рикошетом со свистом ушли. Что-то больно обожгло грудь. Рядом кто-то застонал, и земля стала стремительно приближаться. Как я упал с танка, я уже не помню, я потерял сознание ещё в полёте.